Идеальный мужчина

Мы живем сейчас в обществе, где боль­шинство женщин активны, энергичны, темпе­раментны, а мужчины, к сожалению, напротив, в большинстве своем безвольны и апатичны. Такова объективная реальность, и с ней труд­но спорить. Но почему так случилось? Сто­ронники патриархального уклада жизни счи­тают, что во всем виноваты сами женщины: мол, не сиделось глупым спокойно на кухне, гордыня их обуяла. Захотелось им, понимае­те ли, равенства, вот и ринулись, неприкаян­ные, в университеты, на заводы да во власть. Сторонники «равенства полов» объясняют все с точностью до наоборот: дескать, повыроди­лись настоящие мужчины, феминизировались, слабыми стали. Ни денег заработать не могут, ни за себя постоять — мебель да и только. Вот бедным женщинам ничего и не остается, как самим вооружаться и выходить на добычу «мамонтов».

Кто же виноват в современном противоесте­ственном распределении социальных ролей?

В советское время ходил циничный анекдот про семью: Глупая женщина + умный мужчи­на = мать-одиночка. Умная женщина + глупый мужчина = здоровая советская семья, ячейка общества. Умная женщина + умный мужчина = легкий флирт. Можно заменить слова «глу­пый» и «умный» на слова «слабый» и «силь­ный», но суть останется той же. И суть эта такова — ни сила, ни ум без нравственных ориентиров неспособны к созиданию. В том, что большинство современных семей зачас­тую представляют собой союз властной жены с сильными материнскими установками и мужа-подкаблучника с поведением вечного маль­чика, виноваты не мужчины или женщины, а низкий уровень культуры и нравственности. Как же связаны между собой традиционная нравственность и ролевое поведение полов?

Спросите, кого из известных литератур­ных или киногероев можно назвать образцом «настоящего мужчины»? Наверное, вспомнят д'Артаньяна, Ретта Батлера или Джеймса Бон­да. В храбрости, силе характера, находчивости всем им действительно не откажешь. А как у данных персонажей обстояли дела с личной жизнью? Разумеется, все они были выдающи­мися покорителями женских сердец, другими словами, в переводе на язык православной ас-кетики, блудниками и прелюбодеями. Мыс­лимо ли представить такого героя-любовника в роли мужа и отца в традиционной семье? Ну, разве что у Ретта Батлера была попытка возложить на себя цепи Гименея, но успехом она не увенчалась. А у прочих «мачо-менов» — что ни серия, то новая подруга, и так до бес­конечности, пока сценаристы не устанут.

Но ведь страна нуждается в своих героях, не правда ли? Кто-то должен защищать Ро­дину от врагов, а прекрасных барышень — от хулиганов; летать в космос и спускаться на дно океана. Быть может, ради этих великих дел героям можно простить энное количество «мелких грешков», то есть поломанных жен­ских судеб? Или все же можно найти какую-то управу, которая могла бы укротить и обуздать их пылкий темперамент, не влияя при этом на прочие проявления героизма?

Обратимся к опыту народов с традиционной многовековой культурой. Взять, к примеру, Северный Кавказ: где еще мы встретим такой культ мужественности и воинской доблести? Каждый мальчик при рождении получает в подарок кинжал как символ храбрости джи­гита, и в его честь раздаются ружейные залпы (если не автоматные очереди). На Кавказе нет мужчин, которые не умели бы держать в ру­ках оружие — к этому приучают с малолетст­ва. А как там обстоят дела с нравственностью? А так, что до брака абсолютно невозможно не то что вступить в интимную близость с чест­ной кавказской девушкой, но даже мало-маль­ски ее скомпрометировать. За руку держал — женись. На мотоцикле подвез — женись. Все знают, что у каждой девушки есть отец, дяди, братья и они стреляют и владеют кинжалом не хуже, чем пленившийся ее красотой уха­жер. Так что без серьезнейших (брачных) на­мерений лучше и не глядеть в сторону гор­ской красавицы, иначе проблем не оберешься. А если уж плоть темпераментного джигита бу­шует и требует своего, остается одно — сва­таться. Потому и с демографическими пока­зателями на Кавказе все в порядке — браки ранние и семьи многодетные.

Или, может быть, вы смотрели фильм «Моя большая греческая свадьба»? Представите­ли греческой диаспоры в США живут своей достаточно обособленной общиной, владея семейными ресторанчиками, турфирмами, химчистками. Неожиданно в греческую де­вушку влюбляется простой американский па­рень. Вначале греки встречают его в штыки и обещают задать жару, если он не оставит в покое их соплеменницу. Но потом, убедив­шись в серьезности его намерений, они сме­няют гнев на милость и выражают готовность принять американского парня в свою большую семью, но при соблюдении ряда условий. Для начала американец принимает крещение, по­том празднует с греками Пасху, потом венчает­ся со своей возлюбленной в греческой церкви. На свадьбу греческая община дарит молодым дом, и американец просто не в силах поверить в реальность такого огромного подарка: он-то привык, что каждый сам за себя.

А чем бы мог закончиться роман мужест­венного Иона и очаровательной Тулы, не будь она членом большой и крепкой патриархаль­ной семьи, с которой трудно не считаться? Вполне возможно, что парень просто провел бы ночь с приглянувшейся смуглой красот­кой или встречался с ней время от времени, но ни о какой свадьбе и доме речи бы не было. Отсюда вывод: для того чтобы мужчины мог­ли быть мужественными, сильными и храб­рыми, а женщины оставались женственными, нежными и невинными, необходимы крепкие патриархальные устои традиционного общест­ва. Сильный, умный и обладающий прочими многими достоинствами, но безнравственный мужчина — это тот самый герой советско­го анекдота, который плодит соблазненных и покинутых матерей-одиночек или вступает в необременительные отношения с такими же циничными любовницами. Для семьи он абсо­лютно непригоден.

А как быть современной русской женщине, честь которой не охраняет, увы, ни кавказский клан с булатными кинжалами, ни греческая диаспора, не дающая своих в обиду? Остает­ся надеяться только на себя.

...Первого ребенка Наташа родила в 17 лет, не будучи замужем. Сюжет классический: уха­жер говорил красивые слова, обещал женить­ся, а только увидел растущий живот, так и по­минай как звали. Сейчас ей 30, она замужем и растит четверых детей. Муж Наташи — ти­хий, бесцветный и бессловесный мужичок, прочно обосновавшийся у жены под каблу­ком. «Я его как встретила, сразу поняла: о та­кого можно хоть ноги вытирать, все равно из семьи никуда не уйдет», — объясняет Наташа свой выбор. Язык не поворачивается ее упре­кать или осуждать: однажды обжегшись, жен­щина теперь стремится гарантированно огра­дить себя от участи брошенной разведенки и детей — от «папы-летчика, который погиб».

Для того чтобы сохранить институт семьи в обществе, давно потерявшем многие мораль­ные ориентиры, женщинам приходится быть сильнее, умнее и хитрее мужчин. Ни для кого не секрет, что в мире действует такой мощный фактор, как взаимное влечение полов. Но, как правило (мы не будем отвлекаться на редкие исключения), влечение женщины к мужчи­не укладывается в ясно очерченные формы.

Женская любовь — это поезд, четко следую­щий по расписанию со всеми остановка­ми: знакомство, конфеты-букеты, предложе­ние руки и сердца, свадьба, семья. Это некая свыше заложенная программа, и, что удиви­тельно, зачастую она работает даже в усло­виях полной моральной разрухи. Например, в тусовке хиппи, употребляющих наркотики и практикующих «свободную любовь», девуш­ка вдруг понимает, что ей нужна семья. И — откуда только силы берутся — она завязывает с «травкой», берет за руку такого же юного длинноволосого разгильдяя и отводит в загс. Через год у них рождается ребенок, через два все семейство принимает крещение, а через десять лет они становятся респектабельной православной многодетной семьей. Оказыва­ется, обретение цельности в браке может не только спасти от гибельных подвальных раз­влечений, но и привести к Богу.

У мужчин иначе. Они не умеют строить планов относительно долгосрочных отноше­ний, в них эта «программа» не заложена. Если парень провел ночь с девушкой, а на следую­щий день думать о ней забыл, это еще не гово­рит о том, что он законченный негодяй и под­лец. Это следствие того, что никто не научил его держать свои страсти на поводке: ни ро­дители, ни школа, ни сама брошенная девуш­ка. Но если человек привыкает давать волю любым своим вожделениям, а голос совести в его душе беспощадно глушится, то со вре­менем он может действительно стать самым настоящим негодяем и подлецом.

Но вернемся к советскому анекдоту. Пред­ставим себе, что произошла встреча сильно­го, храброго, изворотливого и необузданного мужчины и тихой, скромной, несамостоятельной девушки. Эдаких Серого Волка и Крас­ной Шапочки на лесной тропинке. И кто кого съест? Вопрос излишен. Может быть, канниба­лизмом этот Волк и не страдает, но вот семьи с Красной Шапочкой у него точно не получит­ся. Не сможет слабенький голосок ее системы семейных ценностей перекричать могучий бас его разудалого молодечества. А охотники на помощь не придут — у нас не принято, чтобы кого-то родственники замуж выдавали, каж­дый сам за себя.

Вот и внушают с малолетства Красным Шапочкам их бабушки, мамы, тети, старшие сестры и более опытные подружки: нужно выбирать «хорошего, послушного» мальчика, а иначе угодишь в волчьи лапы. А барышни, не послушавшие в ранней юности чужих со­ветов, усваивают этот урок на собственном горьком опыте, как вышеописанная Наташа. Мораль сей басни звучит так: не связывайся с мужчинами, которые сильнее, богаче, ум­нее, хитрее, старше и вообще хоть в чем-то тебя превосходят. Семьи у тебя с ним не по­лучится: ты этого героя не пересилишь и под венец не отведешь. Он же, напротив, сможет сделать с тобой все, что взбредет ему в голо­ву. Он втянет тебя в бесперспективные отно­шения, которые совсем не будут тебя устраи­вать, но вырваться тебе не удастся, потому что он сильнее. А даже если он все-таки женится, то потом запросто может уйти к другой. По­этому в мужья надо выбирать тихого, покла­дистого подкаблучника, который без тебя ни шагу, как хромой без костыля. С ним надеж­нее и спокойнее. Ну и что, что денег мало за­рабатывает, — разве ты сама не в состоянии заработать в пять раз больше? Зато это будет семья.

Как следствие на протяжении жизни не­скольких поколений советских людей проис­ходил «дарвиновский отбор наоборот» — когда выживает и оставляет потомство не сильней­ший, а, напротив, слабейший. Бабушка выбрала себе в мужья человека тихого и покладистого и дочерям внушила поступать так же. Доч­ки привыкли видеть в отце существо кроткое и безропотное и себе супругов нашли с теми же качествами. Так же и внучки. И правнучки. А часто бывает и так: властная мать заботится о судьбе повзрослевшего сына и даже мысли не допускает, чтобы он женился «на ком попа­ло». Поэтому заботливая мама сама выбирает для сына невесту по своему вкусу и передает ей драгоценное чадо «с рук на руки».

Наверное, кто-то посчитает, что все эти женщины выбирали в мужья слабых и под­чиняемых мужчин, чтобы «в доме верхово­дить», чтобы «было все по ее». Это неправда. Эти женщины выбрали себе в мужья слабых мужчин не потому, что им нравится в семье роль лидера, а ради самой возможности иметь дом и семью. В условиях разлагающегося и безнравственного общества, без поддерж­ки со стороны родственников, Церкви, общественного мнения, другой возможности соз­дать семью у них просто не было. С сильным, но безнравственным мужчиной получилось бы как в том несчастном анекдоте — и «разо­шлись, как в море корабли...»

Недавно мне жаловался на жизнь один зна­комый — вполне респектабельный тридцати­летний молодой человек, образованный, зара­батывающий и даже воцерковленный. «Никак не могу найти себе жену, — сетовал приятель. — Девушки все какие-то странные. Посмотри на меня, ну что во мне не так? Работаю, в храм хожу, вроде не урод. Нет, им подавай только гуттаперчевых мальчиков, подкаблучников из пластилина. Представляешь, полгода назад встречался я с Машей. Сделал ей предложе­ние — она отказала. А тут на днях встретил ее с мужем. Мужичонка — вроде мопса у бары­ни в муфте, и работает, представляешь, учите­лем истории в школе, получает копейки три. Обидно, что променяли меня на него».

Женщина всегда сознательно или неосоз­нанно стремится выстроить семейные отноше­ния на прочном фундаменте, ей нужны гаран­тии стабильности. Именно поэтому она порой выбирает себе в мужья человека, обладающего, на первый взгляд, не очень привлекательным набором душевных качеств. Например, обло­мовской тугоподвижностью — «где положишь, там и лежит». Или молчалинской угодливо­стью — «муж-мальчик, муж-слуга, из жениных пажей». Но, как показывает опыт многих се­мей, неспроста отдается предпочтение героям русской классики такого рода.

Вспомнился еще один житейский пример. Водной православной молодежной органи­зации работали два друга, молодые люди лет двадцати пяти, назовем их Колей и Васей. Коля изо всех сил старался соответствовать образу «настоящего мужчины». Он провоци­ровал уличных задир на драки, чтобы иметь повод «защитить девушек от хулиганов». Он любил прозрачно намекать, что деньги у него водятся, разоряясь на шикарные букеты и посиделки в кафе. Он бывал нарочито резок с посетителями, чтобы лишний раз подчерк­нуть в глазах прекрасных дам свою силу и брутальность. В общем, Коля акцентировал в своем поведении все традиционно мужское: пиво, футбол, боевики, циничные анекдоты, накаченные бицепсы, лихачество за рулем и прочее, отвечающее на вопрос «из чего же сделаны мальчики?».

Полную противоположность Коле представ­лял собой Вася. Он был робким, деликатным юношей, никуда не входящим без стука. Лю­бимым Васиным выражением было «а мож­но?». Когда Коля, усевшись за общий стол, ре­шительным жестом сгребал к своему блюдцу весь имеющийся в наличии запас сладостей, Вася еще только осторожно показывался за дверью трапезной: «А можно я войду? Я вам не помешаю?» Присев на краешек лавки, Вася ждал, пока ему передадут чашку, за чем следо­вало: «А можно мне положить кусочек сахару? А взять печенье? Как вы любезны!» Помимо врожденной деликатности, Вася отличался удивительной любовью к животным, и меньшие братья отвечали ему взаимностью. Ко­тята, шарахаясь от Коли, спешили потереть­ся о Васины ноги, снегири клевали хлебные крошки прямо с его ладони, и даже грозный сторожевой пес при виде Васи вилял хвостом. Разумеется, Коля Васю открыто презирал, на­зывая «тряпкой» и «тюфяком», а себе вменял в обязанность нести над «Василием блажен­ным» шефство.

Девушек в православной молодежной ор­ганизации было много, и ни один потенци­альный жених не оставался без внимания. И Коля, и Вася были моментально взяты ба­рышнями на «военный учет». Но вот в чем парадокс: вскоре практически вся женская половина молодежного объединения была по уши влюблена в Васю. Девушки единогласно признали его самым добрым, самым воспитан­ным, самым романтичным. Коле же девушки отводили то роль жилетки — пожаловаться, что Вася не обращает внимания, то роль под­ставного лица — демонстративно кокетничали с ним только для того, чтобы вызвать у Васи ревность. Через несколько месяцев самооцен­ка Коли опустилась ниже плинтуса: как же так, я такой сильный и храбрый, а эти неда­лекие девицы отдают предпочтение «облаку в штанах»?

Через год Вася, как и следовало ожидать, женился. Его избранницей стала настоящая русская красавица с толстой косой, бровями вразлет и двумя красными дипломами. Коля на свадьбе с горя напился, подрался с кем-то в переходе и попал в «обезьянник», чем окончательно утвердил в глазах девушек свою репутацию асоциального элемента.

На вопрос: «Почему вам не нравится Ко­ля?» — девушки отвечали: «Он ненадежный, на него нельзя положиться. Болтун и нахал. Слишком упрямый».

Впрочем, довольно о прозе жизни — пора писать портрет идеального мужчины, о кото­ром, собственно, и должна идти речь в этой главе.

Работа, призвание, любимое дело имеют для мужчины исключительное значение, про­низывают всю его личность. Послушайте, как поэтично говорит о всякой полезной деятель­ности преподобный Симеон Новый Богослов: «...Каждый пригоден не к тому ремеслу, ка­кого он сам желает, но для какого он создан, и к нему он имеет природную способность и свойства. И ты можешь увидеть (как) плов­ца, искусно переплывающего морские пучи­ны и веселящегося (от этого) гораздо более всадника-ездока на быстром коне, (так) и зем­ледельца, режущего плугом борозды земли и пару рабочих волов считающего гораздо луч­ше царской четверни; поэтому он и радуется, утешаясь (своими) благими надеждами. Воин же, наоборот, себя считает выше всех земле­дельцев и мореплавателей и ремесленников и, как обладающий славою, гордится, идя на заклание и (имея) скончаться безвременною смертию. Поэтому ему совершенно несносно будет ни грести веслом, ни держать заступ, ни стать плотником, ни корабельщиком, ни зем­ледельцем или землепашцем не пожелает он быть. Но каждый, как я сказал, будет дейст­вовать в том (роде) деятельности, который он получил от Бога».

Мужчины, не имеющие горячо любимого дела, «не нашедшие себя», практически все­гда обладают несносным характером, страда­ют депрессиями и неврозами, алкоголизмом. Излишне говорить, что жизнь с таким вечным подмастерьем — сущее мучение. И даже не по­тому, что такой человек не в состоянии обес­печить семью. Неприкаянные, несостоявшиеся люди вполне могут иметь доход: сегодня груз­чиком подработал, завтра — частным извозчи­ком, и карманы уже не пусты. Точно так же и люди, имеющие горячо любимое дело, могут временно сидеть без денег или зарабатывать на жизнь какой-то другой, более актуальной профессией. Дело тут не в деньгах, а в том, что человек, не исполняющий свое предна­значение, не может быть счастлив сам и уж тем более не способен других сделать счаст­ливыми. Более того, несостоявшийся, не оп­ределившийся человек просто опасен для ок­ружающих. Наверное, вы читали в Ветхом Завете Книгу пророка Ионы? Помните его историю: Бог повелел Ионе идти в Ниневию и проповедовать там, а Иона бежит в Фарсис от лица Господня. Он отдает плату ко­рабельщикам и садится на корабль, и чем же заканчивается его путешествие? На море поднимается жестокая буря. Как вы помни­те, образумился Иона только во чреве кита — «учителя морского». После всех злоключений Иона все-таки повинуется воле Божией и идет в Ниневию, хотя что, собственно, мешало ему сразу направиться туда? Понятно что — из­вечное человеческое своеволие.

Заметьте, речь здесь идет не о каком-то про­стом грешном человеке, а о пророке, избран­нике Божием. А как много среди нас обычных людей, упорно не желающих быть теми, кем Господь их задумал! Милостью Божией музы­кант пытается нацепить личину банковского служащего, талантливый бизнесмен просижи­вает штаны в невыносимо скучном для него НИИ, а потенциальный лауреат Нобелевской премии кладет камины в элитных коттеджах. А потом все они удивляются: и откуда по­стоянная усталость, болезни, то машина сло­мается, то компьютер «упадет»? В эту бурю попадает корабль, на котором они пытаются бежать от воли Божией, от самих себя. Свя­зывать свою судьбу с неудачником-бегле­цом — участь не более завидная, чем оказаться гребцом на корабле, несущем в Фарсис Иону. Вы замучаетесь бороться с морской стихией, а судно так и не достигнет фарсийских бере­гов. Вот почему от мужчин, упорно не желаю­щих понимать, кто они и зачем, лучше дер­жаться подальше. Или, по крайней мере, не спешить за таковых замуж. Можно, конечно, попытаться помочь ему почувствовать свое призвание и найти место под солнцем — ведь женщина любит спасать неудачников — но да­леко не каждой для этого хватит сил.

Мало кого из барышень в ранней юности привлекают серьезные мальчики: те, что не болтаются с пустыми глазами по дворовым компаниям, посасывая пиво из горлышка, а глубоко чем-то увлечены — историей, фи­зикой, техникой... Нравятся совсем другие: острословы, галантные кавалеры, тусовщи­ки. В подростковом возрасте это естественно: взрослеющий человек осознает себя отдельной от родителей личность через «праздник непо­слушания». Зеленые волосы, пирсинг в самых неожиданных частях тела, кричащая одежда. Парни вживаются в роль «плохих парней», а их подруги — в роль Девушек, которым нра­вятся «плохие парни». Понятно, что через не­сколько лет от всей этой тинейджерской буф­фонады не останется и следа, а вчерашние растаманы и рейверы сменят яркие примочки на белые рубашки респектабельных менедже­ров. Если в пятнадцать лет вы были без ума от длинноволосого рокера, бренчащего на ги­таре «Лестницу в небо», это было нормальным и закономерным этапом вашего развития. Но если вам давно перевалило за двадцать, а вы упорно продолжаете одаривать вниманием ис­ключительно затейников и балагуров, то ваше развитие, увы, задержалось.

Мужчина тем ближе к идеалу, чем более увлеченно и самоотверженно он работает. Между жизнью с человеком, преданным лю­бимому делу, и браком с субъектом «без оп­ределенного рода занятий» разница примерно такая же, как между поездкой в дорогом авто с кондиционером и подушками безопасности и тряской в ветхом «жигуленке» с нарушен­ным рулевым управлением и барахлящими тормозами. Помните поговорку преподобного Амвросия Оптинского — «где просто, там ан­гелов со сто»? Так вот, с трудолюбивым — просто. Человек, понявший и исполняющий свою бытийную повинность, счастлив сам и не мешает домочадцам сделать его еще чу­точку счастливее. Другое дело — неудачник, который никак не найдет себя. Представьте себе страдальца, у которого постоянно болит зуб, так что мочи нет терпеть. Или рези в же­лудке. Легко ли с ним? Вы ему таблетку на блюдечке и стакан воды запить, а он воду из этого стакана в лицо вам выплескивает с ру­гательствами. И поступает он так не потому, что по сути своей хулиган и хам, а потому что его нервы расшатаны от невыносимой боли. Когда человек не понимает и не осуществляет свое призвание, его нереализованная бытий­ная повинность болит несопоставимо сильнее кариозного зуба или язвы желудка. И тоже расшатывает нервы, превращая своего обла­дателя в зануду, брюзгу или алкоголика. Ка­залось бы, с какой стати молодому здоровому мужчине ворчать из-за плохо выглаженных трусов, пыли на люстре, полотенца не того цвета и прочей тому подобной ерунды? Такие детали склонны подмечать въедливые дамы в летах, ищущие, в чем бы упрекнуть «мо­лодуху» и продемонстрировать свое превос­ходство, но уж никак не счастливые молодые мужья. Если такое происходит — ищите при­чину в профессиональной нереализованности. Как женщине, если она призвана стать женой и матерью, никакая карьера, интересные дела и благотворительность не заменят брак и семью, так и мужчине, если он призван стать слесарем-сантехником, бойцом спецназа или ученым-энтомологом, никакая любящая жена и ангелоподобные детки не заменят разводной ключ, саперную лопатку или сачок с бабочка­ми.

Ревновать мужчину к работе, требовать, чтобы вам он уделял внимания больше, чем любимому делу, — занятие глупейшее и абсо­лютно неконструктивное. Зачем делать из себя идола, чувствующего себя комфортно только в клубах курящегося фимиама? Когда пер­вое место в иерархии ценностей у мужчины занимает православная вера (если, конечно, он православный верующий), второе — люби­мое дело, а третье — семья, это свидетельству­ет только о правильности его мировоззрения, о том, что его система приоритетов не пере­вернута с ног на голову. Займите в его жизни почетное третье место и научитесь быть этим довольной.

Некоторые женщины любят жаловаться на отсутствие внимания и заботы со стороны супруга: «Вот, приходит вечером, в телевизор уткнется, и слова из него не вытянешь. Мол­чит, пока не заснет». Но ведь мы уже неодно­кратно говорили, что строитель и благоукраситель семьи — женщина. И если вы живете в условиях и отношениях, которые вас не уст­раивают, виноваты только вы. Это вы, дорогие читательницы, созданы для того, чтобы муж­чинам с вами было весело, интересно, прият­но. Даже если ваш муж работает актером-ко­миком или баянистом на свадьбах, дома его баян должен лечь на полку, а служить домаш­ним «культмассовым сектором» вменяется в обязанность вам. Недаром в традиционном обществе девочек обучали игре на музыкаль­ных инструментах, пению, искусству светской беседы. Помню такую сцену в одном старом ин­дийском фильме: муж и жена индусы приехали в Париж. Вечером муж собирается пойти в ка­кое-то легкомысленное развлекательное заве­дение типа «Мулен Руж» или «Крейзи Хоре».

— Я хочу пойти с тобой, — просит жена.

— Нет, женщины не ходят в такие заведе­ния, это неприлично, — отвечает супруг.

— Тогда и ты не пойдешь, — заявляет жена. — А супер-шоу ты увидишь здесь, в на­шем гостиничном номере.

После чего жена украшает голову перь­ями, как у танцовщиц парижского варьете, и в таком наряде исполняет индийские танцы, сопровождая их индийскими песнями. Лю­бо-дорого посмотреть: и патриотично, и цело­мудренно, и супруга избавляет от необходи­мости шататься по «злачным» местам.

Впрочем, в условиях нашей реальности дело вряд ли дойдет до танцев с перьями. От мужчины, по-настоящему много и тяжело ра­ботающего, по возвращении со службы скорее можно ожидать падения без чувств, нежели желания лицезреть феерическое шоу. Однаж­ды вечером я засиделся в гостях у одного се­мейства, состоящего из мужа-компьютерщи­ка, жены-домохозяйки и пятерых детей. Часов до одиннадцати мы с хозяйкой пили на кухне чай, а в начале двенадцатого раздался звонок в дверь — глава семьи вернулся с работы. Он сел за стол ужинать, некоторое время мы бесе­довали, шутили, как вдруг отец семейства пе­рестал вставлять в разговор реплики, уронил голову на грудь и захрапел. Не подумайте — пьян он не был. Жена пояснила, что такое с супругом случается частенько — на работе очень устает, еще подрабатывает дополнитель­но. Легко ли пятерых поднимать? Приходится стягивать с благоверного штаны, укладывать в постель и накрывать одеялом.

Многие женщины страдают, чувствуют себя разочарованными в браке или отказываются от вступления в брак потому, что их требова­ния к мужчинам неадекватны. Если вы поса­дили яблоню, вы ведь не будете ждать, что на ее ветках созреют ананасы? А если завели ко­рову, надо думать, не для того, чтобы начесать с буренки шерсти и связать носки? И когда идете на прием к стоматологу, вы тоже не бу­дете рассчитывать, что, помимо пломбирова­ния зубов, эта милая дама раскроит вам пару сарафанчиков? Но вот от мужа почему-то не­которые особы ожидают, что он станет «всем во всем». И психотерапевтом, обязанным утешать вас и разрешать все ваши конфлик­ты, и секретарем-референтом, помнящим о днях рождения, свадьбах и поминках всех ваших родственников и знакомых, и светским львом, блистающим в обществе остроумием и незаурядными хореографическими навыка­ми. Лучше загляните в себя: может быть, вы пытаетесь обрести в супруге то, чего вам на самом деле не хватает в себе?

Особенно это касается комплиментов. За­висимость некоторых женщин от похвалы и одобрения напоминает судорожные попытки тонущего аквалангиста припасть к спаситель­ному шлангу с кислородом. «Эта кофточка мне идет? А эта? Нет, ты скажи, что идет. Фу, ка­кой ты черствый и невнимательный», — перед нами классическая схема доведения психиче­ски здорового мужчины до состояния белого каления. Или, хуже не придумаешь: «Милый, ты меня любишь?»

Что побуждает женщин задавать все эти во­просы? Патологическая неуверенность в себе и заниженная самооценка. Ни первое, ни вто­рое с христианским смирением ничего общего не имеет. Разве смиренный человек нуждает­ся в похвале? Да от любых восторженных слов в свой адрес он будет бежать как от огня. Вы­прашивание, вымогательство комплиментов — признак гордости. Потребность в них опасна еще и тем, что может сделать женщину легкой добычей всякого рода соблазнителей, ловеласов и проходимцев. Уж они-то на комплименты, стихи и целование ручек более чем щедры.

Женщина, нуждающаяся в похвале и под­бадривании, — это «неисправная» женщи­на. Все равно, что пылесос, выбрасывающий пыль наружу, или холодильник, разогреваю­щий котлеты. Почему? Ева была сотворена в качестве помощника Адаму. Представьте себе, один человек работает. Например, ве­дет машину. А другой сидит рядом и ему по­могает, поддерживает, подбадривает. Если до­рога прямая и спокойная, забавные истории рассказывает или песни поет. Если перекре­сток, предупреждает: «Осторожно, справа гру­зовик несется». Если кого-то надо обогнать, вдохновляет: «Ты можешь, ты молодец, ты его "сделаешь"». Один — работник, другой — по­мощник, каждый на своем месте. А если по­мощник вдруг перестанет помогать и начнет требовать, чтобы водитель его утешал и раз­влекал? Недалеко они уедут, увы.

Природа мужчины такова, что он посто­янно нуждается в похвале и подбадривании. Это для мужчин придумали медали, ордена, лавровые венки и генеральские штаны с лам­пасами. Без лампасов мужчине очень трудно поверить в то, что он действительно чего-то стоит. Женщина же создана для водружения лавровых венков на головы героев. Сама она в лавровых венках нуждается не больше, чем сытый слон в облысевшем венике. Короны всевозможных королев красоты тоже на самом деле нужны не женщинам, а мужчинам — что­бы потом победно продефилировать под руку с «Мисс Совершенство», демонстрируя еще один орден в ряду своих регалий.

Если хотите быть счастливой, перестань­те искать себе зеркальце, которое без устали будет повторять, что вы на свете всех милее. Как вы помните, участь «мерзкого стекла» из сказки Пушкина оказалась незавидной. Тот, за счет кого вы надеетесь поднять низкую само­оценку, потом неизбежно станет козлом отпу­щения в ваших глазах.

...Первый муж Марины, Анатолий, был чело­веком серьезным: инженер-физик в закрытом КБ, немногословный, замкнутый. Замуж за него Марина вышла не сразу, неспонтанно: период его ухаживания длился целых пять лет, и все это время жених проявлял завид­ное постоянство. Жили они в разных городах, и Толя через день писал Марине удивитель­но изящные, романтические письма — прямо образцы эпистолярного жанра позапрошлого века! На шестой год они поженились, и Ма­рина переехала к Толе, но в реальной жизни он оказался совсем не таким, как на бумаге. В письмах он бурно изливал яркие чувства, а находясь рядом, молчал. Упрекнуть его было не в чем: Толя отдавал жене всю зарплату до копейки, не пил, охотно возился с их малень­кой дочкой. Но Марину мучило чувство, что ей чего-то не хватает. Она тратила массу сил, чтобы сделать его более разговорчивым, об­щительным, компанейским: накрывала стол, приглашала гостей, но Толя не любил шум­ные сборища и предпочитал отсиживаться в уголке, вежливости ради потанцевав со все­ми приглашенными дамами. Марине очень хо­телось, чтобы Толя стал более чутким, начал интересоваться ее делами, ее здоровьем. Она демонстративно падала в обмороки, устраи­вала истерики, лишь бы Толя на это отреаги­ровал. Но Толя был сдержанно вежлив: тебе принести таблетку, вызвать врача? А Марина часами висела на телефоне, жалуясь подругам на «этого бесчувственного чурбана».

Нельзя сказать, что Марина ушла от му­жа — скорее, вначале она внутренне его поки­нула, мысленно отстранилась. Несколько лет они жили бок о бок, будучи по сути чужими, накапливая взаимные обиды. Однажды Ма­рина, любящая шумные посиделки и веселые компании, познакомилась с Игорем, балагу­ром и жизнелюбцем. Примерно в то же время за Толю взялась Маринина подруга Таня: как правило, женщины тонко чувствуют разлад в готовой вот-вот разрушиться семье, так и Таня поняла, что Толя «почти свободен». Вскоре Толя ушел жить к Татьяне, Марина привела в дом Игоря. Казалось бы, все до­бились желанной гармонии, воссоединились с любимыми людьми. Но чем это обернулось? Второй муж Марины оказался типичным альфонсом, проходимцем и бездельником. Да, он с радостью говорил супруге комплименты и целовал ручки. Он готов был часами выслу­шивать ее терзания по поводу тянущей боли в левом боку. Но при этом Игорь не работал. Точнее, работал, но чисто символически: вре­мя от времени брался за какие-то «перспек­тивные проекты», от которых через полгода не оставалось даже воспоминаний. Добытчиком в их семье была Марина, занимающая долж­ность главного бухгалтера в солидной фирме. Она мечтала о втором, их общем с Игорем ре­бенке, но муж и слышать об этом не хотел. Еще бы, ведь если жена забеременеет, родит и будет сидеть дома с малышом, работать все это время придется ему! А работать Игорь в принципе не любил. У него от первого брака был сын, и мальчик рос в полной обеспечен­ной семье — вскоре после развода первая жена Игоря вышла замуж за мужчину делового и небедного. Ребенку Игорь материально не помогал, да в общем-то мать и отчим его сына помощи от него не ждали — что взять с по­прыгуньи-стрекозы (или попрыгунчика-стре-козла)?

Будучи опытным манипулятором, Игорь скоро нашел эффективный рычаг давления на жену. Он начал постоянно демонстриро­вать свое культурное превосходство: я, дес­кать, и книги читаю, в курсе всех литератур­ных новинок, и кино смотрю «не для всех», и в театре бываю на премьерах. А у тебя на уме один дебет с кредитом: ну нельзя же так! Ну да ладно, я добрый: перескажу тебе, от­ставшей от жизни, последний роман Пелеви­на, а ночью мы посмотрим на видео свежего фон Триера. Интеллектуальное кино Марина не любила: напряженная работа не оставляла сил для восприятия чего-либо серьезного, ей нравились развлекательные фильмы, боевики и приключения. Дома ей хотелось отдохнуть, но это редко удавалось: символически рабо­тающий муж домашними делами себя тоже не обременял. После долгих упреков Игорь мог, наконец, пропылесосить ковер или отнести бе­лье в прачечную, но не более того. Постоян­но измотанная Марина подсела на биодобав­ки, но разве могли все эти «тигриные когти» и «панты молодого северного оленя» превра­тить ее в не знающий устали трактор, после сдачи очередного баланса способный еще вес­ти хозяйство?

И вдруг Марину осенило, на кого она ста­ла похожа, — да точь-в-точь ее первый муж Анатолий! Надрываясь на работе, она сде­лалась такой же немногословной, разлюби­ла шумные вечеринки, и на лице ее все реже загоралась улыбка. Она поняла, в какие от­ношения втянуло ее неоправданное желание внимания со стороны мужа: Марина и зараба­тывает деньги, и все делает по дому, а Игорь не делает ничего, только манипулирует женой с помощью пряника и кнута — то прическу по­хвалит и ручку поцелует, то упрекнет в отста­лости и невежестве.

И поскольку мы все-таки рассуждаем об идеальном мужчине, хотя и оттеняем этот светлый образ отрицательными примерами из жизни, настало время поговорить о такой ред­кой в наши дни добродетели, как целомудрие. К сожалению, многие осуждают грех блуда, пользуясь аргументами советского журнала «Здоровье» годов эдак шестидесятых прошло­го века. Дескать, женщина — будущая мать, и потому желательно, чтобы она до свадьбы берегла честь, в смысле свою репродуктивную систему: абортов не делала, венерическими болезнями не болела. А мужское воздержа­ние с такой «естественно-научной» точки зре­ния выглядит вещью совершенно абсурдной и даже вредной. Но тому ли учит Церковь устами святого апостола Павла, сказавшего: Юношей также увещевай быть целомудрен­ными (Тит 2, 6)?

На самом деле, блуд гораздо опаснее для души, нежели для тела. Что такое целомуд­рие? Это восприятие человека в целом, как триединства духа, души и тела. Блудник же разделяет другого человека на части: мне, по­жалуйста, только тело, а все прочее отложите в сторонку. И разделяется сам, потому что же­лания его тела реализуются обособленно, от­дельно от зова души и духа. Почему в наше время так много людей страдают от неврозов, обивают пороги психоаналитиков или просто тихо глушат свою боль на кухне водкой? Нев­роз — это когда желания и стремления тянут человека в разные стороны, подобно Лебедю, Раку и Щуке. А он никак не может понять, что, собственно, причиняет ему боль и ищет все новых удовольствий, надеясь этим ее за­глушить.

...Виктор смолоду привык считать себя че­ловеком бывалым, которого на мякине не про­ведешь. Когда ему было немного за двадцать, его друзья-ровесники один за другим начали играть свадьбы. Витя посмеивался над «про­стаками» — уж он-то не позволит окольцевать себя в столь раннем возрасте, не на того напа­ли. Он еще погуляет, будет «брать от жизни все». У девушек Витя пользовался успе