Дружбу нельзя купить

– Какие факторы в родительской семье влияют на выбор нами друзей?

– Ребенок, которому родители все время говорят что-то плохое, имеет низкую самооценку. И как бы он ни пытался с этим бороться, нужно вмешательство третьих лиц, без них он не сможет оценить себя. Когда подростки начинает себя оценивать – это где-то в 13-14 лет, идет реакция группирования в молодежные компании. Один из мотивов – желание оценить себя в сравнении с другими. Сначала я оценю себя с себе подобными, а потом уже буду смотреть и выбирать, каким мне быть.

Но если я ощущаю себя гадким утенком, кого я выберу в качестве себе подобного? Конечно, таких же гадких утят. Это не факт, что я действительно такой плохой, но если мне много лет говорят, что я дрянь, я и найду себе подобных...

Очень у многих наших детей открытость, доверие к миру есть, а это говорит о том, что в первые моменты жизни родители их любили, с ними были рядом. Доверие к миру сформировано, он вроде как открыт, но при этом все, что происходило в последние годы, приводило к тому, что ребенок не испытывает ни чувства защищенности, ни чувства поддержки. То есть он один.

Наши дети остаются одни, а те органы, которые по прямому назначению должны помогать, они просто избавляются от подростка или ставят его на учет. Он от этого не становится лучше: «Ну и что, что меня поставили на учет? Плохой я? Хорошо, я буду плохим».

Почему кучкуются наши дети? Потому что они испытывают чувство незащищенности, отверженности и враждебности к миру. И в этот момент получается: «Я не защищен, значит, я должен сам себя защищать, я должен быть враждебным ко всему на свете» – и они группируются, как стая волчат – «Мы все такие, спина к спине нам легче будет защититься».

– Психиатры говорят, что среди эмо и готов много психически больных. Они хотят найти подобных себе людей и находят в таких компаниях, среди братьев по разуму или его отсутствию.

– Да. А у нас бывают дети, которым абсолютно все равно, куда их примут, лишь бы была группа, где он был бы свой. Был один панк. Беседуя с ним, я поняла, что ему не очень-то и нравится быть панком. «Ну а почему ж ты не выходишь из этой группировки, тебе же все не нравится? Ты уже вырос, ты прекрасно понимаешь, что это не то, что тебе нужно. Что все это ты уже перерос».

Но его больше нигде не ждут. Ему там с кем-то комфортно, но это уже его не устраивает. Отсюда – еще большее напряжение.

– Чем это общение в компании отличается от настоящей дружбы?

– Общение в компаниях – это просто группирование для того, чтобы сравнить себя с себе подобными.

Также в компании подросток пробует реализовать те свои потребности, которых до этого у него не было: властвовать либо подчиняться. Он старается пробовать свои возможности. Потому что одно дело – ты в семье, где установлена полная иерархия взаимоотношений, а другое дело – ты сам начинаешь строить свои взаимоотношения.

Это потребность. Растет человек. В определенный момент он понимает, что он – Петя. Дальше узнает – что он мальчик. Потом личностные предпочтения: что хорошо, что плохо. Потом уже должны быть социальные связи. И потребность самому построить взаимоотношения для того, чтобы создать свое «Я».

Хорошо еще, если группирование произошло по интересу, на основании каких-то увлечений. И там все подчинены одной цели, которая есть у этой группы. Группа нужна всего лишь до момента, пока проходит твоя социальная адаптация. Когда ты социально созрел, ты уйдешь из группы.

А дружба – это взаимоотношения двух людей, и они могут складываться гораздо раньше, чем потребность в группировании. Дружба – не всегда комфортное состояние, потому что с друзьями ругаются, говорят, что друг может сказать тебе то, что не скажет больше никто другой. Но при этом ты всегда будешь чувствовать потребность в этом человеке.

Если человек ступил в своем развитии дальше группы, он себя оценил, он создал свое «Я», он может идти и реализоваться дальше. А если человек в поисках, в группировке застрял за счет того, что он инфантилен, за счет того, что он психически болен или еще что-то, то в момент созревания он готов это бросить, его это уже больше не устраивает, и он идет дальше, потому что появились другие цели.

После группирования появляются взаимоотношения любви. Это уже следующий этап. Если человек это перешагнул, пошел дальше – с целостным «Я», то это нормально, а если он застревает в группе, то объяснить это можно либо инфантилизмом, либо особенностями психического здоровья.

Например, те же готы. Психически больные люди. Другие с ними просто не будут общаться во взрослой жизни. В группе будет единственное место, где он может найти понимание – там все такие.

– Не все умеют дружить, не все способны дружить. Что мешает человеку дружить и что помогает дружить?

– Во-первых, дружба длится на протяжении нескольких лет. Как правило, с детства до подросткового возраста, потом очень часто пути расходятся, и уже в зрелой жизни мы находим себе новых друзей. Друг – это человек, в котором ты нуждаешься постоянно, даже не в его присутствии, а в осознании того, что в любой момент, когда тебе будет нужно, он поможет.

Я у кого-то читала, что дружба – это эгоистическое, потребительское понятие, потому что в дружбе мы реализуем свое желание иметь то, что нас всегда защитит. То есть я знаю, что в трудную минуту этот человек будет рядом, этот человек будет способен мне помочь, и, самое главное, что этот человек будет меня принимать такой, какая я есть. Тоже самое я могу гарантировать и для него. Дружба – это взаимопонимание, взаимопринятие, дополнение друг друга…

– Это такое же извращение дружбы, как любовная зависимость – это извращение любви. Те же самые люди, которые имеют проблемы в семье, потом в любви, они же, соответственно, и «дружбу» такую имеют… Мне кажется, дружба – это такая же любовь, только не половая. Настоящая дружба, высшее ее проявление.

– В высшем проявлении – может быть, да. Но чаще по жизни – это именно доброе отношение.

– Чем определение из той книги отличается от «нужного человека»?

– Нужный человек – это другое. Потому что любой нужный для нас человек обязательно имеет какой-то корыстный интерес, о котором я знаю. Друг придет на помощь, и я всегда готова прийти к нему, потому что он мне дорог, потому что мне нужно взаимопонимание, потому что мне нужно кому-то открыться, потому что необходимо мое безусловное принятие. А нужный человек меня принимает только в том социальном статусе, в том облике, в котором я есть. Дружба по сути своей, принимает меня таким, каким я родился, а не таким, какой я стал.

Друг – это человек, который тебя принимает. Общаться мы можем со знакомыми, которых может быть масса. Но принять тебя...

– Есть такое понятие – «духовная близость». У нас нет со своим знакомым такой духовной близости.

– Когда возникает духовная близость? Когда нам нечего друг от друга скрывать. Что бы я ни делала – ты все знаешь обо мне. Вот ты видишь меня таким, какой я есть, и ты меня принимаешь. И поэтому я могу быть с тобой честна. Я уверена в том, что ты меня поймешь. И ты меня примешь. А если нет духовной близости, ты меня не поймешь и не примешь.

– Почему мы не все можем дружить?

– Потому что не всегда у нас есть доверие и открытость миру, которое формируется в самом младенчестве. Это доверие ведет за собой общительность, открытость, готовность к контакту. А если у тебя нет готовности к контакту, если у тебя еще, не дай Бог, были какие-то привязанности, которые все обрывались и вылились в депривационный синдром, то ты все время будешь подозревать того человека, который с тобой рядом, в том, что он может тебя покинуть, в том, что он был неискренним, в том, что он от тебя что-то хочет и поэтому не строятся отношения.

Взаимоотношения – это работа двух. Здесь может быть и недоверие, и потребительское отношение, чисто потребительское: «Я от тебя буду брать, но при этом я тебе не дам ничего взамен, потому что я привык брать всю жизнь».

– Неуверенность в себе влияет и на то и на другое: во – первых, из – за неуверенности в себе он не считает себя ценным, не верит в то, что его ценят за его самого, и поэтому не доверяет. И другое – он не знает, что он может что-то дать человеку, и поэтому только берет.

– Даже осознавая, что ты не можешь многое дать человеку, если у человека низкая самооценка, он все равно найдет, что можно дать, и он не будет корыстным потребителем как тот, который эгоцентричен, который просто получает.

– Это просто другой вид потребления. Эгоцентричный потребляет что-то внешнее, а зависимый как бы энергетически потребляет, вроде вампира.

– Он использует других для удовлетворения своих потребностей в чувстве собственной значимости, в любви.

Но при этом он, не осознавая, все равно будет давать, и, может быть, грубо сейчас прозвучит, друг для него как костыль будет по жизни. То есть, пока ты со мной рядом – я иду вперед…

– Механизм зависимости.

– Да. При этом, боясь потерять того, кто является мне опорой, я тоже буду делать для него довольно многое, но не факт, что разумное.

– Зависимостям свойственно так называемое «спасательство». В частности, женщина, у которой муж ушел, говорит: «Я же всю жизнь ему отдала». На самом деле, она отдала ту часть жизни, которую она хотела…

– А он недоволен: «А кто тебя просил?»

– Как научиться дружить, если есть какие-то психологические проблемы?

– Нужно научиться строить взаимоотношения. Нельзя купить дружбу. Многие подростки пытаются задобрить, дать что-то, чтоб только с ними дружили. Этим дружбу не купишь. Так же, как не получишь дружбу, дерясь и запугивая…

Тебя могут полюбить за какие-то твои личные качества. И тут надо понимать, что нет совершенно плохого человека, в котором все в нем плохо. Мы все разные. Человек четко должен осознавать, что он такой один. Даже такое исследование было, которое показало, что преступники, осужденные на пожизненное заключение, сумели сохранить положительные качества.

По сути, в каждом из нас есть плохое и есть хорошее. Другое дело, на чем ты акцентируешь внимание. На любую вещь можно взглянуть как с позитивной стороны, так и с отрицательной. И так же нужно посмотреть на себя с разных сторон и понять, что есть за что тебя любить.